«Большая игра» от 17 апреля: эфир, который многое сказал между строк
В свежем выпуске «Большой игры» на Первом канале — кадры, которые иначе как историческими не назовёшь. В кадре — Владимир Путин и эмир Катара Тамим ибн Хамад Аль Тани. Без официоза, но с плотной повесткой, где за каждой фразой — пласт геополитики.
Катар — не просто гость. Это одна из ключевых фигур на Ближнем Востоке. И, как бы громко это ни звучало, — один из немногих, кто может говорить и с Западом, и с Востоком, и кого действительно слушают. Особенно когда речь заходит об обмене пленными и закулисных договорённостях по Украине. Да-да, именно Катар уже не раз выступал тем самым невидимым мостом — туда и обратно.
Когда встреча — не просто визит вежливости
И это не всё. Пока камеры фокусировались на эмире, в Москве объявился ещё один игрок — глава МИД Ирана Аббас Аракчи. Он прибыл не просто так. На руках у него — послание от самого аятоллы Хаменеи. Неофициально: документ, которого ждали. И который может стать новым поворотом в иранско-российском векторе.
Зачем Иран и Катар — одновременно? Что обсуждают за закрытыми дверями? Слишком много совпадений, чтобы списать это на случайность.
Новый выпуск «Вечера с Владимиром Соловьёвым»: прямой эфир от 17 апреля
Что было в эфире — и чего в нём не показали
На экране — выдержки, комментарии, дипломатические улыбки. А за кадром — множество «если» и «но», которые явно тревожат Запад. Ведь как бы кто ни пытался изолировать Москву — встречи идут. Каналы связи работают. И, кажется, не все разрывы оказались необратимыми.
Именно это и обсуждали гости студии в финале выпуска. Сдержанно. Но в воздухе висел вопрос, который никто не озвучил прямо:
«А если это только начало?»