Петр Александрович Бадмаев привнёс в Россию необычную практику — пульсовую диагностику и лекарственные порошки из тибетской традиции. Его клиника при храме и аптека стали центром, куда люди приходили за надеждой: рабочие и аристократы платили за приём, а рецепты выдавались мгновенно — по пульсу.
Бадмаев оставил мало документальных сведений о себе: в первые годы советской власти труды и имя врача оказались под запретом, а многие последователи подверглись репрессиям. Из-за этого память о нём утерялась для широкой публики, а кинематографический образ далек от реальности. Тем не менее статистика работы его клиники впечатляет: за годы приёма было выдано и продано в аптеке 8 140 276 порошков. Стоимость визита варьировала от одного рубля для рабочих до 25 рублей золотом для состоятельных пациентов.
Метод, который не все понимали
Главный инструмент диагностики у Бадмаева — пульс. Врач снимал его, прикладывая подушечки пальцев к лучевой артерии: сама процедура обычно занимала около минуты. Но освоить этот приём было крайне сложно. По описаниям, учение начинали с детства, и лишь с возрастом мастер приобретал способность распознавать сотни оттенков: температура и сила потока, форма пульса — круглое или винтообразное, ритм и даже паузы между ударами сердца.
Комбинация этих признаков давала законченный портрет состояния организма и позволяла назначать индивидуальные порошки. Для многих пациентов это было настоящим облегчением, и репутация целителя росла именно благодаря точности диагностики и видимому эффекту от назначений.
Судьба врача в турбулентное время
Петр Бадмаев мог уехать из России: японский посол ходатайствовал о его приёме подданным Японии, и ему предлагали выезд с семьёй. Однако он отказался покинуть страну в тяжёлый час и остался. Врач скончался 29 июля 1920 года в собственной постели; похороны состоялись 1 августа на Шуваловском кладбище. На могиле установлен белый металлический крест с надписью о его заслугах, но со временем место захоронения перестало посещаться и было забыто.
После революции основной труд Бадмаева «Жуд-Ши» долгое время не переиздавался и вернулся в печать лишь в 1991 году. Сегодня его вклад рассматривают по-разному: кто-то видит в нём мистика, другие — талантливого практикующего врача, сумевшего адаптировать восточные методы к русской медицине своего времени.
Наследие Бадмаева остаётся важным примером культурного и медицинского обмена: его практика показывала, что народные и восточные методы могут найти своё место даже в условиях строгой академической медицины, если дают ощутимый результат для людей.